Разделы
Поэтическое творчество М.И. Федорова
Разумеется, любой художник желал бы светить как можно ярче. В большей степени эта «яркость» зависит от литературоведа, который должен, подобно хорошему астроному, направлять трубу своего филологического телескопа не только на «гигантов» литературы, но и на художников «поменьше», или, если говорить точнее, художников «второго ряда». Но уместно ли упоминать о рядах, когда речь заходит о звездах?
Конечно, сравнение со звездами достаточно условно. Однако ситуация такова, что отечественная культура в большей степени склонна к тщательному изучению «первостепенных» ее образцов. Выходит, что добрая часть этой самой культуры вынуждена в лучшем случае дожидаться своего читателя в архивах. Огромную роль в изучении малоизвестных памятников культуры играет краеведение. По словам Д.С. Лихачева, краеведение — это научная дисциплина, облагораживающая предмет своего изучения единственно своим изучением. Трудно с этим поспорить.
Данный проект находится в рамках одной из научных тем кафедры литературы Псковского государственного университета «Забытое и “второстепенное” в литературе и литературной критике XVIII-XXI вв.». Наш «телескоп» направлен на жизнь и творчество поэта 70-80 годов XX-го века, чья судьба неразрывно связана не только с Псковщиной, но и с Псковским государственным университетом – М.И. Федорова. «Безвременно ушедший из жизни и талантливый поэт» [«Дни и ночи “Карусели”», 2010,с. 304], − как отозвался о нем его университетский знакомый В.Ф. Павлов, − заслуживает особого внимания в контексте литературного процесса псковского края.
Как отмечает Н.Л. Вершинина, краеведение с его историческими, географическими, этическими этнографическими и культурными влияниями, «вообще снимает вопрос о первостепенной и второстепенной продукции − по сути он относится только к художественному и по самой своей природе самоценному творчеству». Например, совершенно бессмысленно сравнивать творчество М.И. Федорова с творчеством Пушкина. Важно, что Федоров − поэт родного края. По ее словам, у «местной», «провинциальной» литературы своя система отсчетов, своя шкала ценностей, «которая подлежит изучению». [Псковский край в литературе, с. 715-718].
Совершенно замечательную мысль высказывает М.Ю. Лотман, говоря о том, насколько важно реконструирование утраченных и забытых явлений. Так, изучая отдельных псковских авторов, мы воссоздаем литературную действительность псковского края в целом, в то время как последняя дополняет картину культурной жизни нашей страны. Таким образом, мы оказываемся приобщенными к «этическому “сотворению” духовной истории родного края во всех ее составляющих, крупных и малых». От данной мысли мы и будем отталкиваться, говоря о творчестве М.И. Федорова.
Михаил Иванович Федоров родился в 1947 году в д. Лосковское, расположенной в удивительно красивом месте, на берегу Сороти. Он всю жизнь, что называется, бредил деревней своего детства.
Над трубой веселый дым,
Вкусный хлеб домашний
Пахнет сеном молодым,
Полем, солнцем, пашней.
В послевоенные годы его родное селение находилось в упадке, а в 1967-м электрификаторы отказались проводить туда свет.
Тракторов далеких песня ровная,
Шум листвы, комбайнов в поле стук…
Все родное это. Наше. Кровное.
Все слилось в один могучий звук.
Михаил Иванович учился сначала в Псковском педагогическом институте, позднее, уже в зрелом возрасте, в Ленинградской партийной школе. В студенческие годы он участвовал в областном семинаре молодых литераторов Псковщины, где и вынес на суд публики свои стихотворения. Присутствовавшая на семинаре столичная журналистка И. Денисова в своем отчете, опубликованном в «Литературной газете», выделила из всех начинающих поэтов именно Михаила Федорова.
После окончания учебы Михаил Иванович был назначен директором школы в деревне Осинкино Новоржевского района. Это была деревенская восьмилетка, которая, впрочем, просуществовала недолго. После закрытия школы М.И. Федорова пригласили на работу в райком партии, а затем направили на учебу. Знакомые и друзья Михаила вспоминают, что он писал в большей степени о том, что видел сам, причем делал это так талантливо, что под его влиянием в начале 70-х годов писать стихи стали многие окружающие его школьники.
Глухая ночь, застыла улиц ртуть.
И веки запорошены у окон.
А городу сегодня не уснуть,
Ему сегодня страшно одиноко.
В 1989 году Михаил Иванович согласился стать директором Новоржевской средней школы. Тут была «его стихия». Снова стали рождаться стихи. В последние годы эта школа была своеобразным поэтическим штабом: к учителю-поэту тянулись начинающие авторы.
В маленьком Новоржеве многие считали его, если и не другом, то «своим человеком». Вокруг себя Михаил Иванович умел создать особую творческую атмосферу.
Однако свои стихи он никогда не содержал в порядке. Они были разбросаны по разным папкам, чемоданам, были записаны в тетрадях, блокнотах. Дома у него даже не было письменного стола. Стихи писались как-то между делом: в поездках, на отдыхе, в компаниях, в последнее время − в больничных палатах вдруг рождалась какая-нибудь интересная, а то и ключевая строка.
С прошествием лет он часто стал страдать от сердечных приступов. За три недели до его смерти случился один из серьезных. Приехавший врач, сказал, что обязательно нужно ложиться в больницу. Но Михаил Иванович, отлежав день дома и почувствовав облегчение, вышел на работу. И уже больше не жаловался на сердце. Более того, жена заметила его активность в делах: он спешил как можно быстрее собрать материалы для очередного выпуска альманаха «Костер у Сороти», который обещали издать к знаменательной дате − 200-летию А.С. Пушкина.
В свой последний день, восьмого декабря 1998 года, Михаил Иванович также многое успел сделать. Утром беседовал со служителями возводимой в Новоржеве церкви − решались неотложные проблемы, позже отнес в редакцию районной газеты написанную к юбилею старейшего новоржевского поэта Ивана Федорова статью; посетил в больнице друга Алексея Ивановича.
Жена поэта вспоминает: «В последнее время он стал бояться, что когда-то не дойдет...». И в тот вечер, увы… не дошел…
Мы когда-то уйдем,
Но, наверно, уйдем мы без Бога...
В поминальных свечах
Не всколыхнется страшный наш прах.
И не ангелы встретят
Нас на Райских порогах,
А Архангел суровый
При звенящих мече и крестах.
Дочь Михаила Ивановича – Надежда, услышав нашу просьбу о встрече, сначала даже не поверила, что кто-то еще интересуется творчеством ее отца. Только пару лет назад к ним с матерью обратился некий музыкант – хотел получить разрешение на использование стихотворений в своих песнях. Разрешили. Но так и не услышали.
Когда мы наконец встретились с Надеждой и задали главный наш вопрос о характере М.И. Федорова, он на некоторое время повис в воздухе без ответа. Слишком уж разносторонним человеком был Михаил Иванович, сразу всего и не припомнишь. Но потом воспоминания об отце сами вырываются из уст дочери: его обожали и дети, и старики, он всем был готов прийти на помощь, был не то что отзывчив, но даже чересчур отзывчив, порой даже в ущерб себе. Часто подвозил знакомых бабушек до дома, а на протянутые деньги даже не хотел и смотреть – злился. Работая в школе, он помогал детишкам публиковать их стихи в журналах, напрочь забывая о своих стихах. Помимо того что Михаил Иванович очень любил читать классиков – Чехова, Бунина, Пушкина, Шукшина, он еще и знался с поэтами-современниками. Поэты Григорьев, Алексеев и другие лично подписывали ему свои сборники.
М.И. Федоров много печатался в новоржевском альманахе «Костер у Сороти», но, к сожалению, отдельный сборник с его собственными стихами жена и дочь издали уже после его смерти. Сборник «Возвращение» издали в 1999-ом небольшим тиражом – всего в 999 экземпляров. Половина разошлась по библиотекам, другая половина раздарена знакомым. Тем не менее мы посчитали нужным оставить электронную версию сборника на портале Открытого института русского языка и культуры имени Е.А. Маймина, чтобы любой желающий смог познакомиться с такими, на первый взгляд, простыми и одновременно уникальными стихотворениями.
Дочь поэта Надежда вспоминает, что, когда отец был директором школы, он купил для нужд работников учреждения… самую обыкновенную лошадь. Где это видано, чтобы директора лошадей покупали? А он не только купил, но и собственноручно выстроил двор для нее на территории школы.
Все близкие и родные запомнили Михаила Ивановича как человека, который находил общий язык со всеми, мог поговорить с любым человеком на любую тему.
Друзья с теплотой вспоминают его и по сей день. Однокурсник Михаила Федорова, а ныне израильский экскурсовод и журналист В. Резиновский описывает встречу выпускников филфака 1970-го в прошлом 2015 году. Встреча состоялась в доме, расположенном напротив Пушкинского театра. Поговорили, повспоминали. И тут кто-то начал читать стихи из небольшой книжки с вываливающимися страницами. Автора узнали, не разглядывая фамилии на обложке.
Он был абсолютно простым, о своем творчестве либо никогда никому не говорил, либо говорил, но с предельной скромностью. Любил рыбалку, был заядлым грибником и ягодником. Однажды Михаил Иванович заблудился в лесу, пробродил там несколько часов, но не бросил набранных ведер черники. Дочь говорит, что отец был мастер на все руки, но что бы он ни делал, он делал как-то интеллигентно. Даже дрова рубил в белой рубашке и брюках.
М.И. Федоров обладал совершенно особенным поэтическим взглядом на родной край. Виктор Резиновский справедливо говорит о времени, в котором формировалась поэтическая душа его однокурсника: «Достаточно зоркий и влюбленный в слово, поэт неустанно искал в окружающем мире созвучия с собой. И очень часто находил их. Не его вина, что созвучия эти долгое время оказывались не слишком оригинальными. «Облака плывут.. поземка белая…закат задумчивый…тракторов песня…родные отчие поля» – жителю деревенской глубинки особенно трудно одолеть пределы привычного. Банальность навязчиво культивировалась тогдашней идеологией культуры – в силу ее социальной безопасности. Силы сопротивляться ее накату находились не у всех. Поразмышлять бы автору, да привычки не воспитано. Не восприимчивы люди были к тому, что хоть немного выходило за «рамки». И эти слова – ни в коем случае не оценка, это лишь беглый взгляд на действительность.
Мы отсюда, мы родом из этого,
Как трава в это небо вросли.
И не надо нам края запретного
Кроме краешка этой земли.
Сразу же вспоминается Есенин и его стихотворение «Гой ты, Русь, моя родная...», в котором он точно так же отрекается от всех благ ради родной земли:
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».
Безусловно, есенинское творчество определенным образом повлияло на формирование новоржевского поэта. Но стихотворения Михаила Ивановича совершенно самобытны в контексте псковской земли. Мы должны как можно тщательнее протереть стекло своего филологического телескопа и рассмотреть те ценности, которые нам даны. Благо, что их немало.
Смертно все, как же время неистово…
И хотелось бы, чтоб в этот час,
Распустив свое горлышко чистое,
Птица вещая спела о нас.
В своем проекте мы приводим разные материалы, посвященные творчеству М.И. Федорова его современников: небольшой эпизод из книги «Дни и ночи “Карусели”» В.Ф. Павлова и статью В.М. Резиновского, в которой есть попытка объяснить личность поэта и его творчество в соотнесении с характером времени, в контексте литературных традиций.
Читать: Федоров Михаил. Возвращение: Стихи. Новоржев: ВГТ, 1999. 112 с.